Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Формула германо-славянских отношений.

Мысли, навеянные заготовкой «обоснуя»:

Формула германо-славянских отношений со 2 века нашей эры (готская империя Германариха в Причерноморье): взаимный непреодолимый интерес и союзнические взаимовыгодные отношения… плавно перетекающие в очередной Крестовый поход против дикарей-вендов.
Обе Мировые войны с этой точки зрения – это естественная фаза развития русско-германских (прусских) отношений.

Отличительные черты этих «межплеменных разборок»:
1. участие на стороне германцев части славян, купленных подарками, красивыми обещаниями, и мотивами - «ради германо-славянской дружбы» и искренней «любовью» к тем своим соплеменникам, которые на этот раз стали целью немецких «мойдодыров».
2. Выяснение отношений между старыми друзьями почему-то всегда заканчивается или частично совпадает по времени с приходом в Европу новых друзей из Великой Степи – гуннов, авар, монголов. Китай вон тоже усилился… Причем отношения у славян с новоприобретенными друзьями складываются довольно своеобразные – от БДСМ до кумовства. ИМХО, этот устоявшийся во времени и межэтнических взаимоотношениях сценарий уже тянет на «тру-тройничок».

@темы: Будни, Мысли вслух

---

Перевод "Сын пламени, дочь сумерек". AU, Маэдрос/Лютиэнь.

Разбирала архивы на старом винчестере. Нашла один старый перевод – на любителя.

Название: Сын пламени, дочь сумерек.
Автор: Lalwen
Переводчик: Альскандера ([email protected])
Фэндом: «Сильмариллион».
Жанр: Romance/Action/Adventure
Рейтинг: PG-13
Права: «Какие у еврея права?!» (с) Все права на Арду успел прибрать к рукам некий Профессор, а права на данный рассказ принадлежат Lalwen. Разве что перевод мой…
Краткое содержание: как бы выразиться? Альтернативная «Лэ о Лейтиан», наверное.
Оригинал на английском языке: копия выложена у меня на Дайри (diary.ru/~mlmaos/?comments&postid=29761194), потому что сам оригинал (на Fanfiction.net) был удален (во время реконструкции сайта). Другой публикации мне найти не удалось, равно, как и связаться с автором.
От переводчика: Признаюсь честно – это не столько перевод, сколько «рассказ, написанный на основе оригинала».

Сын пламени, дочь сумерек.

Пролог.

«Что-то… произошло…что…. не знаю…»
«…Не вижу…где… я…»
Чужие чары, сумрачными тенетами опутавшие разум Маэдроса, ослабли.
«Туман…. Лишь тусклая пелена с темными пятнами древесных стволов кругом…»
- Ну не в Дориат же меня занесло….
Слова утонули в тумане.
Маэдрос огляделся – да, вокруг лишь незнакомый лес, окутанный промозглой дымкой. Древний лес – ветви деревьев поднялись высоко и сплелись крепко. Земля у их корней уже почти не помнит лучей небесных светил.
- Ну что ж… Если идти все равно куда – то пойду вперед! Что я оставил позади – мне известно. А сворачивать с пути – не по нашему роду!
«Роду… А что, если я не вернусь? Младшие, как же так вышло?»
Только сейчас и целую вечность назад, он, князь Химринга с несколькими своими дружинниками направлялся в Нарготронд, чтобы увидеться со своими братьями Келегормом и Куруфином, Финродом и Ородретом.
Хотя не ради одних родственных чувств он оставил свои земли, граничащие с владеньями Моргота в эти тревожные годы после Битвы Внезапного Пламени.
Дагор Браголлах оборвала дни Долгого мира и расколола кольцо Осады Ангбанда. Часть земель, важных в военном значении, оказались под властью Моргота. Химринг и Хитлум выстояли – но нынешние их силы - лишь тень былой мощи! Союзы прошлых дней утрачены – кто-то погиб в битве, кто-то сгинул в разоренных землях. Из Нарготронда после захвата Сауроном Тол-Сириона, что теперь называли Тол-ин-Гаурхот, тоже не поступало вестей. По крайней мере, от Финрода или Келегорма с Куруфином.
А так… говорили всякое. Слухов всегда хватает, вот только на них ничего не…
- Знал ведь - какой дорогой ехать собираюсь! – Зло выкрикнул Маэдрос угрюмой мгле.
Нан Дургонтеб – неласковая земля…
«Да, я с несколькими дружинниками пересекал Нан Дургонтеб, когда… когда…Недобрая воля омрачила наш разум….»
Разум вернулся к Маэдросу лишь тогда, когда князь попал под сень этого леса. Но он был один. Куда делись его спутники, живы ли они вообще – Маэдрос не знал.
Надо отметить, что разум и воля к нему вернулись тогда весьма вовремя. Как раз, чтобы он успел увернуться от орочьей стрелы.
Маэдрос решил не изображать из себя Великого Героя – все равно поблизости не было ни одного менестреля, что мог бы увековечить его в своей песне. Поэтому один из лучших воинов народа эльдар просто бежал прочь, надеясь укрыться от орков в лесу.
Но не тут-то было!
Была ли то просто злая удача - и они признали его, или злая воля, ими владевшая, гнала их вперед – оторваться от погони Маэдросу не удалось. Они настигли его, и ему пришлось взяться за меч.
«Сколько же их там было - этих тварей!»
Он не помнил, сколько прошло времени, скольких орков он убил,… когда вдруг понял, что сражается не один.
Его случайным соратником оказался незнакомый ему адан – грязный, в заношенной одежде, с усталым и измученным лицом. Несомненно, это был один из лучших воинов, что рождались у Эдайн, и, наверное, вдвоем им удалось бы отбиться. Но видно усталость смертного была слишком велика – он даже не пропустил удара, он просто рухнул на землю под ноги оркам!
Маэдрос вскрикнул и попытался пробиться к нему. Человек поднял голову – страшная мука исказила его черты. Казалось, что он безумно желает сказать что-то, но сил хватило только, чтобы раскрыть рот.
Взгляды их встретились.
Хрипло выдохнув, смертный сдернул со своей руки кольцо...
Память обожгла балрожьим хлыстом – Маэдрос зажмурился и до боли стиснул зубы, вспоминая безысходное отчаянье в глазах человека. И он прекрасно понимал его причину.
«Хоть бы ты умер в дороге!»
Но видимо жизнь этого человека для орков была ценна – большая часть их ушла, захватив пленного. Те немногие из них, кто остались, пытаясь взять Маэдроса – остались на том месте навечно…
«Да, кольцо…» - Вспомнил Маэдрос, теребя пояс, за подкладку которого он сунул кольцо смертного. «Две змеи, одна поддерживает корону из цветов, другая пожирает. Знак дома Арафинве… Особо преданный вассал или…?».
Он сжал кольцо в кулаке.
- Если нам суждено встретиться – оно к тебе вернется.
Внезапно он ощутил что-то неуловимо знакомое, на какой-то миг ему показалось, что он вернулся назад - в Благодатные земли Амана.
«Что же - такова сущность Скрытого Королевства – благословенность в окружении призраков и чар, туманящих разум».
- О, Элберет! – Вскричал Маэдрос, когда туман внезапно исчез, и солнечные лучи зажгли все вокруг золотым светом.
Он прислонился спиной к дереву, чтобы перевести дух. Глубоко вдохнув и выдохнув несколько раз, он оглянулся по сторонам.
- По мне, как-то уж больно много деревьев вокруг. – Пробормотал он. – Лесных эльфов здесь, наверное, не сосчитать.
«Но если это и впрямь королевство Тингола и Мелиан, терять бдительности не стоит».
Он положил руку на рукоять меча, проверил, легко ли тот выходит из ножен. Маэдрос готов был вести себя учтиво, и все же слишком хорошо знал, что думает Эльве Синголло о сыновьях Феанора.
Старший из князей Обездоленного Дома нольдор отбросил капюшон, и рыжие его волосы ярко и дерзко засияли в предзакатных лучах.
«Хоть не столь я надменен, как иные из моих младших, но ни перед одним из Серых Эльфов головы не склоню!»

***

Долгое время Маэдрос провел в Хранимом Королевстве, и все же никого не встретил под сенью ветвей Нелдорета. И хотя был он из нольдор, он не мог не восхититься сумрачной красотой этого северного леса.
И вот однажды, в один щедро посеребренный луной вечер, Маэдрос увидел красивую деву в синих одеждах, в одиночестве танцующую среди цветущей поляны. Волосы ее были черны, словно полночь, и в серебристом полумраке ее серые глаза сияли, как две звезды.
Сердце Маэдроса замерло…
«Я пропал…».
«Tindуmerel! Она – что соловей, своею песней встречающий сумерки!» Он попытался окликнуть ее, но голос ослушался его. И к его смятенью, она исчезла из виду – лишь травы и цветы качались на ветру. Он тщетно искал ее в тенях и неверном лунном свете.
«Я не охотник, но не думаю, что Охотник или Амрас и Амрод распутали б ее след. Но до чего ж она хороша! Зачем пришел я сюда, в Белерианд, из Благословенных Земель? Ради Камней моего отца? На что мне они – стекла, пусть и наполненные священным Предвечным светом? Но я принес бы тысячи Клятв, лишь бы эти глаза взглянули на меня…».
Много ночей Маэдрос безмолвно блуждал в Нелдорете в надежде вновь увидеть прекрасную деву. Иногда он успевал заметить мелькнувший средь деревьев синий плащ, но она всегда исчезала прежде, чем он успевал приблизиться к ней.
Но мир создан так, что весна всегда следует за зимой.
Был день из тех, в которые зима встречается с весной, и солнце вставало над Ардой в тот миг, когда он вновь увидел ее. Она танцевала на зеленом холме, вдруг, внезапно, не прерывая танца, начала петь. И от ее голоса пробудились от зимнего сна земли Дориата - распустились цветы и ручьи зазвенели, и утро наполнилось их радостной песней.
- Tindуmerel!- Собственный голос показался Маэдросу хриплым и диким.
От долгих скитаний его силы иссякли, и прошедшей ночью их уже не хватило, чтобы продолжать путь. Но он забыл о всякой усталости, когда она прервала свою песнь и взглянула на него.
Маэдросу показалось, что у него за спиной раскрываются крылья…
- Tindуmerel, - прошептал он, поднимаясь к ней. Она не попыталась вновь убежать, только молча смотрела - чуть склонив голову набок, будто птица.
- Vanimawendë. – Едва ли понимая, что делает, он обнял ее и взглянул ей в глаза. И в этом серо-звездном омуте утонула даже память о Клятве.

Глава 1.

Много раз всходили и спускались с неба звезды, под светом которых Лютиэнь танцевала для Маэдроса, но для стражей Дориата присутствие чужака в охраняемых ими землях так и осталось тайной. В иное время Маэдрос счел бы это дурным предзнаменованием или, по меньшей мере – вопросом, достойным размышлений. Но сейчас он - военачальник северной крепости, известный своей осторожностью и предусмотрительностью не меньше, чем мужеством - просто не мог думать ни о чем, кроме своей прекрасной возлюбленной.
«Не такова ли была твоя тяга к Сильмариллам, отец? Или же ты помнил о существовании Арды, даже когда смотрел на них? Если да – то я слабее тебя. Или она – прекрасней Сильмариллов… Черный хотел, чтобы я возненавидел ночь и эту землю. Но теперь среди самого светлого дня я живу лишь ожиданием вечера, когда она вновь предстанет предо мной. Легкая, сероглазая, с лукавой улыбкой на сладких губах. И я выйду к ней навстречу, улыбаясь, как глупый мальчишка, счастливый оттого, что еще вся ночь впереди…. А ты не был счастлив, отец. Счастье – когда глаза возлюбленной тоже светятся. От любви к тебе».

***

Соловьи умолкли – что-то или кто-то встревожил их.
А уже через миг Маэдроса и Лютиэнь, обнимающих друг друга, окружило множество лучников. Старший сын Феанора спешно выхватил меч из ножен, а Лютиэнь встала перед ним, закрывая его от нацеленных стрел.
- Моя госпожа, - умоляюще попросил, очевидно, предводитель стрелков. – Прошу вас, отойдите.
- Я не уйду, Белег. – Твердо сказала Лютиэнь. – Пока ты мне не объяснишь, что происходит. Почему натянуты тетивы луков у твоих воинов?
Но вышел вперед и ответил другой эльф:
- Мы лишь выполняем приказ вашего отца, госпожа Лютиэнь. Он – чужак… - Эльф едко улыбнулся, - да еще и трус в придачу.
- Трус? – Недобрым пламенем зажглись глаза Маэдроса. - Неужели я чем-то дал повод оскорблять меня именно так?
- Вполне возможно, что я - ошибаюсь. И то, что ты прикрываешься ты дочерью нашего короля, будто щитом – свидетельство твоей отваги. – Парировал наглец, но синда, названный Белегом холодно одернул его.
- Даэрон, ты свое дело сделал – известил нас и привел к нарушителю границ. Не думай, что допрашивать его – тоже твоя обязанность.
Маэдрос смерил Даэрона презрительным взглядом. Красивое лицо князя нольдор исказила та непередаваемая усмешка, что была присуща всем феанорингам.
- Нет, разреши ему продолжить, и он узнает, что случается с теми, кто сомневается в доблести нольдор.
Белег развернулся к Маэдросу.
Говорил предводитель стрелков спокойно и тихо:
- Я советую вам, князь Маэдрос, сын Феанора – да, мы знаем кто вы – не поднимать оружия ни на кого из жителей Дориата. Король Элу и без этого в гневе – от одного лишь вашего присутствия в своей стране. Теперь - ваш меч. Прошу.
Скрепя сердце, Маэдрос бросил свой меч на землю. Но даже безоружный он явно внушал страх - никто из стрелков не спешил опустить оружия.
- Что известно моему отцу? – Спросила Лютиэнь, сжимая Маэдросу руку. Впервые за вечер, Маэдрос ощутил ее беспокойство.
- Что ты спуталась с этим… феанорингом, - сквозь зубы процедил Даэрон. – Королем-самозванцем и убийцей сородичей. Ах да! Ведь теперь к этому почетному списку славных деяний можно добавить и похитителя дев.
- Да, убийцей! Этого я не могу отрицать, хоть мне очень хочется, чтобы эти слова были ложью! – Гневно вскричал Маэдрос. - Но я – законный властитель своего народа, и я не вор – я взял лишь то, что она мне сама предложила!
- Быть может, только дитя в Средиземье не знает о хитрости и красноречии нольдор! Ты - сын своего отца, и, верно, затуманил ее разум лукавыми речами! – Воскликнул Даэрон, глядя на Лютиэнь почти с мольбой.
Губы Маэдроса растянулись в улыбке – столь многое разъяснил ему этот взгляд.
- Не обвиняйте меня и мою семью – в хитрости и коварстве, лишь бы успокоить свою зависть, Даэрон! Во лжи нуждается тот, кто боится показать свой истинный цвет. – Он вскинул голову и произнес гордо и дерзко. – Я – Нельяфинве Майтимо, сын Феанаро, и я не стыжусь этого.
- Как бы то ни было, - серьезно произнес Белег, обрывая эту тираду. – Король Элу Тингол приказывает вам предстать перед ним и его Королевой. И наша обязанность – держать вас все это время под охраной.
- Разве приносил я Элу Тинголу вассальную клятву, что должен подчиняться его приказам? - Холодно спросил Маэдрос. – И я не позволю вести себя под стражей, будто лиходея.
- Подождите! – Вскликнула Лютиэнь, спеша успокоить и уязвленную гордость, и непримиримый долг. – Об одном прошу, Белег Куталион. Отправь одного из твоих воинов к моему отцу, пусть передаст ему мою просьбу – пусть дозволит мне самой привести к нему князя Маэдроса. И еще – чтобы отец дал слово, что не причинит зла Маэдросу. Сделай это, и будь уверен – мы подчинимся.
Белег, пристально, очень внимательно взглянув на свою королевну, слегка склонил голову в знак согласия и отправил одного из своих стрелков в Менегрот. Час или, быть может, около двух прошли, прежде чем тот вернулся.
- Что сказал мой отец? – Спросила Лютиэнь.
- Он выполнит вашу просьбу. Феанорингу не причинят вреда. Только поспешите привести его.
- Тогда опустите свои луки, - решительно приказала она. Белег открыл рот, видимо желая возразить, но она лишь рассмеялась. – Я ручаюсь – князь Маэдрос придет к моему отцу. Разве моего слова мало?
- Не в вашем слове я сомневаюсь, hiril nin, - пробормотал Белег.
Слова воина-синда вновь укололи гордость Маэдроса, но он решил промолчать, увидев, что лучники опустили оружие и отступили, оставив их втроем. Меч ему, правда, не вернули – его поднял Белег и он же нес его всю дорогу до Менегрота. Лютиэнь же твердо взяла Маэдроса под руку и повела, указывая путь.
В молчании пришли они в Менегрот и вошли в Большой Зал, представ перед Королем и Королевой Дориата.
Маэдрос приветствовал Элу Тингола легким кивком головы, как равного себе. Но пред Мелиан он склонил голову куда ниже – в ясных глазах Королевы сиял свет Амана – напоминаньем о том, что счастье возможно и в этом Искаженном мире.
«Не это ли увлекло меня за Лютиэнь в первую нашу встречу? Время золота и серебра вдруг снова вернулось ко мне в земле, окутанной тьмой. Я думал, что после Тангородрима забуду само слово «счастье». А оно все это время жило здесь - под сенью буков и вязов…»
- Говори, сын Феанора, и дай мне ответ. Почему ты нарушил мой закон и вступил в мою страну? - заговорил Элу.
Маэдрос взглянул ему прямо в глаза:
- Я не могу сделать этого, король Элу, потому что сам не знаю ответа. Я путешествовал, но в пути лишился охраны и вблизи границ Дориата на меня напали орки. Чтобы уйти от них, мне пришлось вторгнуться в пределы твоего царства. Но, уверяю, я сделал это по нужде, не по желанию. Но если ты желаешь узнать, почему я решился остаться и не давал знать о себе, - он бросил взгляд на Лютиэнь, - то на этот вопрос я ответить смогу. Правда, меня несколько удивляет, что земли твои столь скверно охраняются, хотя в них есть сокровища, что ценнее всех драгоценностей нольдор.
Мелиан спешно накрыла руку Элу своей, но тщетно. Король Дориата бережно отвел ее и, спустившись с трона, приблизился к Маэдросу. Самый высокий из Детей Илюватара, он навис над князем нольдор.
- Я советую тебе не продолжать, убийца. – Холодно произнес Элу.
Маэдрос вскинул голову:
- Как тебе будет угодно, aranya. – В тон королю ответил Маэдрос, выделив последнее слово, дерзко произнесенное на квенья. – Но не смотри на меня, словно я – насекомое, которое можно легко раздавить. Мне неизвестно, что привело меня в твое королевство, но думаю, для всех будет лучше, если здесь со мной будут обращаться достойно моему положению. Иначе – это оскорбит моих родичей и подданных, а не все из них склонны вступать в переговоры.
Оба благородных эльфийских владыки стояли теперь очень близко, и на какой-то ужасный миг показалось, что один из них сейчас ударит другого.
- Угрожаешь мне в моих собственных землях? – Спокойно поинтересовался Тингол.
- Если ты видишь в моих словах угрозу, то лишь подвергаешь сомненью свое право называться королем эльфов, - ровно ответил Маэдрос.
- Меня волнуют не твои угрозы и не твои подданные, - отрезал Элу. – Речь не об этом. Мне не нравится то, как ты обращаешься с моей дочерью.
- Разве кто-то может сказать, что я обращался с нею дурно или непочтительно? – Спросил Маэдрос. - Я не причинил ей вреда, и она сама может подтвердить это. Истинно то, король Элу, что я люблю ее и смогу уберечь от любой беды.
- А от себя самого ты ее сможешь спасти? – Тихо и глубоко прозвучал голос Мелиан. – Да, сын Феанора, нам известно и о твоей Клятве и о Проклятии, павшем на весь твой род. Как можешь ты говорить, что любишь нашу дочь, не отказавшись от исполнения своей Клятвы?
- Я сказал и повторю, моя госпожа. Хоть я и связан словом, что произнес в Тирионе, сердце мое уже не принадлежит ни Клятве, ни мне самому. Я узрел истинную красоту в этом мире, моя Королева, и я не откажусь от своей любви, даже если это будет стоить мне жизни.
- Тогда судьба твоя предрешена, - чуть слышно проронила Мелиан. – И боюсь – моей дочери тоже.
Элу склонил голову, явно встревоженный словами жены.
- Ты говоришь о своей собственной жизни, убийца, но что же будет с жизнью моей дочери по твоей вине? Мне нелегко было бы отдать ее и достойному, но тебе, запятнавшему себя кровью и тьмой?! Из-за тебя тень ложится на мои земли. И почему я стою здесь и говорю с тобой, если единственное, чего ты заслуживаешь – немедленной смерти?
- Потому что ты дал слово! – Вскричала Лютиэнь.
- Да. И очень об этом жалею. – Тингол медленно обошел Маэдроса. – Ну, так, что же мне с тобой делать, убийца? Не подскажешь? Я не могу дозволить тебе остаться в Дориате, чтобы ты и дальше тревожил ее, не являясь ей мужем. Но и уйти тебе из-за твоей дерзости так просто я не позволю.
Взгляды мужчин скрестились.
- Я не оставлю твою дочь, Элу Тингол. – Тихо, чеканно произнес Маэдрос.
- Вижу, ты все же решился к ней свататься? Пусть так, но какой дар ты собираешься принести нам, ее породившим? – Медленно проговорил Элу, видимо обдумывая некую пришедшую ему в голову мысль.
- Прошу, aranya, разъясни, - промолвил Маэдрос, взглянув на Лютиэнь. Один ее вид придавал ему мужества, и он со спокойным сердцем ожидал слов Элу.
- Ты волен исполнить свою Клятву, - произнес Тингол, едва ли понимая, как отзовутся его слова в роке мира. – И когда добьешься этого, тогда приходи. Я желаю получить Сильмарилл за руку моей дочери.
Жуткая тишь сковала Менегрот от этих слов, и разбилась от внезапного смеха Маэдроса.
- И это все? – Спросил он. – Мало же ценишь ты свою дочь!
- «Все»? – Переспросил Элу. – Цель твоей жизни – малая цена за нее?
- О, я всего лишь жалкий убийца, и жизнь моя и мои устремления дешево стоят. – Насмешливо произнес Маэдрос. – Но теперь я не перед чем не остановлюсь, чтобы вернуть драгоценные камни, созданные моим отцом. Да! – Выкрикнул он. – Когда я верну себе то, что по праву мое, то потребую себе воистину великой награды.
Он подошел к Лютиэнь, и, преклонив перед нею колени, поцеловал ее руку.
- Я вернусь за тобой, Vanimawendë.
Забрав у Белега меч, Маэдрос вложил его в ножны, и вышел из Зала, оставив за спиной сомнения и замешательство.
- Ах, meleth-nin, - печально произнесла Мелиан. – Что же ты натворил?
- Я избавил свое королевство от опасного злодея. – Без уверенности сказал Элу, ведь сомнение уже омрачило его сердце.
Мелиан накрыла рукой его щеку.
- Нет, Элу–nin, ты лишь предоставил сыну Феанора величайший из поводов уничтожить все королевства Белерианда в его охоте за Сильмариллами. Раньше его вело Слово. Теперь его ведет Любовь.
***
Стражи границ по просьбе Маэдроса и с разрешения Белега вывели его к дороге, ведущей в Нарготронд. В конце концов, именно туда он направлялся, прежде чем позабыть обо всем, утонув в омуте глаз своей возлюбленной. Кроме того, нужно было передать Финдарато кольцо и рассказать о том Смертном.
Ветер нещадно хлестал по лицу, в спину подгоняла Клятва и слово, данное Элу Тинголу, но никогда еще Маэдрос не чувствовал себя таким счастливым и свободным. В глубине его души теперь не лежал камень страха перед Вечной Тьмой, но ясно горело пламя любви и надежды.
Но соловьи в Дориате больше не пели.

Глава 2.

- Как оно попало к тебе? – Резко спросил Финрод.
- Это кольцо было на руке одного Смертного. Он помог мне отбиться от орков, что напали на меня недалеко от северных границ Дориата. – Спокойно ответил Маэдрос.
- Но как же тогда он оказался в числе твоих спутников? – Тихо произнес Ородрет, стоящий за троном своего брата.
- Ты меня не совсем верно понял, Ородрет. Его не было среди воинов, сопровождавших меня. Наша встреча произошла по воле случая, именно тогда, когда я остался без своего отряда.
- Но как же такое произошло? – Спросил Финрод.
- Мы пересекали Дунгортеб, когда чья-то недобрая воля коснулась нас, омрачив ясность мысли. Я не знаю, что случилось с моими спутниками. Единственное, что я помню, как бежал, не разбирая дороги, пытаясь вырваться из-под тени, что желала сломить мою волю. Когда рассудок мой прояснился, на меня напали орки. Я убил стольких из них, скольких смог, прежде чем увидел, что сражаюсь не один. Мне помог этот самый человек. Он великолепный воин, но он… устал, как это бывает со Смертными. У меня у самого тогда недоставало сил, чтобы размышлять, почему он странствовал один в тех злых землях. Однако, верно, за его голову была назначена награда. Орки предпочли захватить его в плен, а не убить. Полагаю, его увели на Тол-ин-Гаурхот…
Финрод, мрачнеющий по ходу рассказа, при упоминании о принадлежавшем ему некогда острове, уже неприкрыто нахмурился, но попросил Маэдроса продолжать.
- К несчастью кое-кто из орков задержался, пытаясь убить или захватить меня. Я потратил на них время, а когда попытался отыскать следы тех, кто увел моего невольного соратника… попал под чары Завесы Мелиан.
Финрод потер переносицу, а Ородрет внезапно положил руку на плечо брату.
«Что происходит?» - Задумался Маэдрос, заметив, как тень беспокойства легла на лицо Ородрета. Но ничем не выдав своей озадаченности, продолжил:
- Но перед тем как его забрали, нам удалось обменяться несколькими…жестами. Он признал во мне нолдо, и оставил мне это кольцо, заклиная передать его хозяину. Я узнал герб Арафинве…
- Финарфина. – Сам того, не сознавая, поправил Финрод, в мыслях своих, находясь явно далеко отсюда.
- Я принес бы его тебе гораздо раньше, если бы… не был так… занят. – Медленно проговорил Маэдрос, задумываясь над тем, не несло ли это кольцо с собой некого-то особого - и с долей упрека самому себе - срочного знака.
Зато Финрод, наконец, посмотрел прямо на него:
- Занят? На границе Нан Дургортеб и Дориата? – Переспросил он. – Не думаю, что это лучшее место, для каких бы то ни было дел, особенно если этот кто-то - из сыновей Феанора. Прости, но можешь поверить мне на слово – вам там не будут рады.
- Твоему слову я верю, - Усмехнулся Маэдрос. – И на деле все вышло так и… совсем не так! Но вот мой рассказ и подошел к тому, что мне трудно поведать словами…
«Так и остался любопытным мальчишкой…» - Не мог не улыбнуться про себя Маэдрос, заметив, как блеснули глаза Финрода.
- Это как-то связано с тем, что ты просил сохранить свой приезд в тайне даже от твоих младших братьев?
«Если тебе это удастся, Финдарато. Думаешь, меня собьешь с толку шуткой? Когда я спросил тебя о том, как поживают мои братья, и ты помимо всего прочего сказал: «…А Куруфин… - ну, это Куруфин!» – И рассмеялся. Думаешь, я забыл нрав моих младших и то, как неприятно им жить под началом кого бы то ни было? Тем более, если Келегорму придет в голову, что он - как старший по роду и создатель города - имеет больше прав на Венец Нарготронда? Пусть я в свое время и отказался от Короны Верховного короля, а Келегорм оставил Нарготронд ради Англона». - Подумал Маэдрос, а вслух произнес:
- Да. Связано. То, что я собираюсь вам рассказать, - взглянул он на укрытого тенью Ородрета. – Весьма необычно, и я не думаю, что мои братья отнесутся к тому, что со мной произошло, с должным… пониманием.
- Но почему же ты думаешь, что я отнесусь к этому лучше?
- Не думаю. – Он помолчал. - Надеюсь.
Так он начал рассказ о том, что произошло с ним в Дориате, и по мере повествования брови Финрода поднимались все выше и выше.
«Да, скрывать свои чувства ты тоже не научился…»
- Ты хочешь сказать, что обручился с дочерью Мелиан? – Потрясенно переспросил Финрод.
- Да, она любит меня, равно как я - ее, и я просил ее руки. Но, как ты можешь догадаться, ее отцу это доставило мало радости.
- Еще бы! Удивительно, что он не лишил тебя жизни!
- Думаю, так бы он и поступил, если бы моя прекрасная Лютиэнь не взяла с него слова – не причинять мне зла.
- Да, тебе повезло, брат, поистине повезло. Моли Валар о том, чтобы судьба была к тебе столь же благосклонна, как и случай. – Тут он снова нахмурился, и поджал губы. – И все же в этой истории я не вижу ничего, что ты мог бы желать утаить от своих братьев.
Маэдрос закрыл глаза:
- Мне казалось, что «корень всех наших злосчастий», как говорят… некоторые, хорошо известен. Я хочу добыть Сильмариллы.
- Это я понимаю. – Нетерпеливо сказал Финрод. – Но разве твои братья не поддержали бы тебя в стремлении выполнить вашу… Клятву? – Последнее слово он произнес, не скрывая отвращения в голосе.
- А вот в этом я не уверен – когда они узнают, что я намерен отдать один Сильмарилл Эльве из Дориата.
- Покупаешь себе невесту своим наследством?
От этих слов лицо Маэдроса исказила мука.
- Я люблю ее, Финдарато. Если ты не принимаешь моей Клятвы, то это-то ты можешь понять!
Финрод склонил голову, и Маэдрос был уверен, что видел, как по щеке брата сбежала слеза.
«Зачем я говорю ему все это? Чем он может мне помочь? Доброе сердце способно лишь на сострадание. Ценное свойство для друга, но… Не будь этого кольца, я отправился бы к Финдекано. Там я хотя бы мог рассчитывать на толковый совет».
Но когда Повелитель Нарготронда поднял голову, его глаза и щеки были сухи.
- Я понимаю, что любовь – горькая сладость, ради которой можно пожертвовать всем, что имеешь. Но чем собираешься жертвовать ты?
От этих слов в Маэдросе вскипел гнев. Не на Финрода - на себя. Гнев пополам с сожалением о том, что исправить уже невозможно - но с чем (как он думал) он уже давно смирился.
- Король Дориата ненавидит и презирает меня, а скоро и мои братья присоединятся к нему в этих чувствах! Я уже предал отца, отрекшись от короны, но тогда я мог оправдаться перед собой и ими Клятвой. Но нет, не Клятвой! Я не поддержал слова Финголфина о большом сражении против Моргота тогда - до Дагор Браголлах - когда он думал, что у нас, наконец, появилась возможность взять Ангбанд. И лишь потому, что лучше всех знал, видел, что у нас нет никакой надежды на это! Потому что безразлично – пойдет ли туда – воин, отряд или войско! Я был там, Финрод. Я знаю мощь Ангбанда. – Он выкинул вперед искалеченную правую руку. – А это – плата, плата за это знание, цена гордыни и самонадеянности! Мой отец заплатил дороже. Но и он, и я поняли, что всем силам нольдор не взять Крепости Моргота. Отец умер, а мне пришлось наступить на горло собственной гордости… и поддаться страху. Я научился бояться, брат. Ах, если бы я научился этому раньше… Мы пришли, чтобы воевать – к этому призывала нас Клятва. Но эта Клятва – наше бремя, а не тех, кого мы вели за собой. Поэтому я не спешил ее исполнять – я боюсь вновь оказаться в тех злых землях, и я боюсь за своих Верных.
- Боюсь за своих Верных… - голос Финрода прозвучал, будто далекое эхо, но Маэдрос не слышал ничего. Все, что скрывалось за маской величественного спокойствия и пренебрежения к опасности, вдруг вырвалось наружу потоком слов, полных отчаянья и гнева.
- Я научился жить между долгом и страхом, хотя это было лишь подобием жизни! А теперь, зная точно, что потеряю все, я уже не могу отступить! Я не хочу отступать! Я знаю, что погибну из-за этого, и поведу за собой в Мандос тех, кто мне верен. Но я не хочу этого! Я не хочу умирать! Я люблю, и я любим. Я хочу жить и быть рядом с нею! Разве это – так много?!
По глазам ударил ослепляюще-белый свет… и сжался до бело-голубого шара на стене.
«Отцовы светильни светят молча... Поэтому так тихо – не слышно даже как шепчется пламя в факелах…» - Отрешенно подумал Маэдрос.
Было очень тихо.
И очень легко.
Словно все, что долго мучило его, пригибало к земле, вдруг исчезло, оставив после себя лишь один вопрос:
- Что мне делать, брат? – Прошептал он в золотистую макушку.
Поддерживающий его Финрод поднял голову:
- Прямо сейчас – отдохнуть. – Он мягко улыбнулся. – А там… «Утро вечера мудренее» - говорят Эдайн. Я провожу тебя в твои комнаты. Ородрет?
- Я сделаю, что ты сказал. – Прошелестел младший из арафинвионов. – Но ты уверен…
- Да. – Твердо произнес Финрод.
- Спасибо, Финдарато, но я смогу идти сам. – Пробормотал Маэдрос. Финрод отпустил его, но далеко отходить не стал.
Внезапно за дверьми Зала послышался шум и голоса. Двери распахнулись.
- Макалауре! – Вскричал Маэдрос. Слабость в теле исчезла. Младший брат подбежал к нему, и они крепко обняли друг друга. – Что ты делаешь здесь?
- Спокойно! – Крикнул Финрод стражникам. – Уйдите.
- Что я делаю здесь? – Переспросил Маглор. – Это мне нужно спрашивать – что ты делаешь здесь! Хотя куда больше меня интересует - что ты делал все эти месяцы, когда все мы жили в страхе, что потеряли тебя?!
- Ты оставил Химринг без надзора? – Резко спросил Маэдрос вместо ответа.
- Химринг и без нашего присмотра захватить непросто! Ну же, Нельо! Как ты мог думать, что я запру себя в крепости, и просто буду дожидаться известий о тебе. Если помнишь, мне это не впервой. Но в этот раз я не намерен был ждать, пока тебя спасет один из наших двоюродных родичей!
Маэдрос открыл рот, собираясь возразить, но Маглор не дал ему заговорить:
- Я разыскивал тебя не для того, чтобы рассуждать о военных планах, Майтимо. Я хотел просто увидеть тебя! Хотя бы узнать, что ты жив.
Несколько ошеломленный таким пылом обычно сдержанного брата, Маэдрос отступил на несколько шагов, и словно в ложном испуге вытянул перед собой руки.
- Ну вот, Кано, теперь ты видел, что я жив. И я прошу тебя, настоятельно прошу – вернутся туда, где ты нужен больше всего! Я не желаю, чтобы ты разделил мою участь. Достаточно того, что мой рок настиг меня!
- Поэтому ты решил обратиться к нашему родичу? – Кивнул Маглор в сторону Финрода. – Но, брат мой, разве ты забыл, что у всех у нас судьба едина? Нет, так легко ты от меня не избавишься – ты обязан рассказать мне, что с тобой произошло, и к чему эти слова о роке и участи!
- Во имя светлой Эльберет, Кано! И почему наша семейная черта – упрямство – проявилась в тебе именно сейчас?! – Вскричал Маэдрос, бессильно опуская руки. – Хорошо. Я расскажу тебе о том, что со мной случилось, после того, как ты и я в последний раз ужинали в Химринге. Но я должен взять с тебя слово – никому про то не говорить!
Финрод тихо кашлянул.
- Быть может, вам хочется поговорить наедине? Комнаты для Маэдроса готовы, но, если желаете, я могу предоставить и свои личные покои.
- Судя по серьезности, что написана на лице моего дорогого старшего брата, - ответил Маглор, не отводя взгляда от Маэдроса. – Нам и впрямь лучше будет уединиться.
Когда оба феаноринга оказались наедине, Маглор гневно накинулся на Маэдроса, по настоянию Финрода легшего в постель.
- Ты хотя бы думал о том, как я тревожился за тебя, Нельо? А ты таишься от меня и говоришь загадками! Да как ты смеешь! Нельяфинве, не единожды я оплакивал тебя… почему теперь ты скрываешься от меня?
Маэдрос сел и закрыл лицо руками.
- Нельо? – Осторожно спросил Маглор. – Где ты был?
- В Дориате. – Ответил Маэдрос. Открыл лицо и посмотрел на брата. – Да. Это так, брат. В королевстве Тингола. И там я узрел такую красоту, перед которой померкло все, чем я дорожил прежде.
Маглор явно смутился:
- Все еще говоришь загадками, брат. Померкло - что? Любовь к своей семье?
Маэдрос пожал плечами.
- Я не знаю. Ты говоришь, что не знал покоя в тревоге за меня, а я, честно признаюсь, не думал ни о ком, кроме моей прекрасной Лютиэнь.
- Лютиэнь? – Будь обстоятельства менее серьезными, выражение лица Маглора можно было бы счесть забавным. – Майтимо, что произошло с тобой?
Маэдрос расхохотался – коротко и безрадостно.
- Что произошло?! А как ты думаешь? То, чего я уже давно не искал. Любовь, Макалауре, любовь! Мы принесли друг другу клятвы любви.
Маглор побледнел.
- Ты полюбил дочь Эльве? – Он обхватил голову руками. – Боюсь, клятвы опаснее еще не приносилось.
- Да, Макалауре. И нет! Это не смоет с меня следа моих лихих дел, но поможет остановиться. Отныне я существую ради ее одной! Все, что я буду делать впредь - я буду делать ради нее!
- Так ты обрекаешь себя Вечной Тьме?
- Поверь, брат, того, кто видел мою возлюбленную, не испугает Вечная Тьма! Я не осуждаю ни отца, ни Клятву, но, похоже, случившее со мной станет моим искуплением.
- А что же мы? Твои братья? Неужели ты отречешься от нас?
Тень легла на лицо Маэдроса, исказив красивые черты.
- Тебе ли говорить об этом? Разве не ты вместе с нашими младшими, оставил меня страдать на скалах Тангородрима?
- Так вот к чему все шло… – Глаза Маглора заблестели от навернувшихся слез.– Ты наказываешь нас за то, что нам не хватило храбрости, в отличие от Финдекано? В отличие от тебя?
- Я не говорил этого, Кано. И я не хочу, чтобы мы расставались с такими словами.
- Расставались? Ты уезжаешь?
- Да. Завтра утром.
- Куда ты собрался? – В отчаянии закричал Маглор.
- За тем, что принадлежит мне по праву. – Отрезал Маэдрос. – Извини, я весь день провел в дороге. И хочу отдохнуть. – Он накрылся одеялом и отвернулся от брата. – Если обещаешь молчать – ложись ко мне. Если нет – ступай к Финроду. Думаю, у него найдется еще одна свободная комната. Доброй ночи.
- Один?! Даже без свиты? Ладно, если ты не доверяешь нам…. Пусть. Но ты – князь нольдор! Ты не можешь вот так легко отказаться от всего, что имеешь!
- Не один.
Маглор и Маэдрос обернулись одновременно. В дверях стоял Финрод, сменивший роскошное одеяние Повелителя на скромный дорожный наряд. Он несколько смущенно улыбнулся братьям:
- Думаю я смогу быть спутником Маэдроса…хотя бы часть пути. И все же, Маглор, твой брат прав, толку в охране не будет - сопровождай его один воин или армия. Да и еще, Маглор, прости, но на ночлег тебя будет устраивать Ородрет. Отныне я - не Повелитель Нарготронда.
Маэдрос сел.
- Что ты говоришь? Что произошло? – Только сейчас ему пришло в голову, что звон гонга, раздавшийся вскоре после их ухода из Зала – был сигналом к сбору Совета.
Финрод сел на край постели Маэдроса.
- Это кольцо, что ты принес мне, Маэдрос, - заговорил он, - в злые дни Дагор Браголлах я подарил Барахиру из дома любимого моего друга и вассала Беора.
- Младшему брату Бреголаса - вождя людей Дортониона? – Уточнил Маглор.
- Да. Вернее будет теперь называть Барахира – предводителем дортонионцев, ведь Бреголас погиб в той битве. Барахир и его люди спасли меня от смерти… или участи худшей, когда я со своим отрядом был окружен орками в топях Сереха. Я подарил ему это кольцо, символ моего дома, в знак вечной дружбы с ним и его потомками… и обещал оказать им любую помощь в случае нужды.
Маглор кашлянул в кулак, а Маэдрос опять упал в подушки.
Повисла тишина.
- Да, хороши мы все. Один другого стоит. – Поведал Маэдрос балдахину.
- И как же это связано с...? – Поинтересовался Маглор.
- Человек, что помог Маэдросу и просил его передать кольцо мне, явно знал о моем обещании. Думаю, это был или сам Барахир…
- Беорнинги мрачны и темноволосы. – Возразил Маэдрос. – А у этого Адана были светлые волосы.
- …Или его сын Берен. Я видел его тогда. Он светловолос и черты лица у него тонкие и изящные – на первый взгляд его можно даже принять за эльфа. Женщины и дети беорнингов покинули Дортонион после Дагор Браголлах, но сам Барахир и его люди остались. Возможно, вождь хотел передать мне через своего сына какую-то весть. Но Берен попал в плен, и находится на Тол-ин-Гаурхот…
- Это лишь мои догадки. – Жестко сказал Маэдрос. – Не более.
- Как бы то ни было. – Твердо произнес Финрод. – Тот, кому я клялся в вечной дружбе, оказался в беде. И нуждается в моей помощи.
- Дай закончу. – Губы Маэдроса сложились в недоброй усмешке. – Ты предложил на Совете захватить Тол-ин-Гаурхот или отправить войско в Дортонион. А твой народ посчитал, что слово их князя, данное Смертному – не та ценность, которою воинам Нарготронда следует оплатить своими жизнями. Или - что гораздо хуже – все это может привлечь к Городу совершенно ненужное внимание.
Финрод обдал его ледяным взором.
- Твои братья сказали на Совете именно это. И видимо, мне и впрямь не хватило благородства отправиться выручать Берена одному. Десять эльфов все же согласились сопровождать меня. А ты видимо собрался исполнять свою клятву в одиночку?
- Да, я не желаю никого вести за собой. – Ответил Маэдрос. Не удержался и добавил. – Многое видится иначе, когда на голове нет венца, правда, Финдарато?
-Да. – Проронил Финрод. По его виду нельзя было понять – задели его слова Маэдроса или нет. – Многое.
- Значит, правит здесь теперь Ородрет? – Спросил Маэдрос.
- Венец принял он.
Маэдрос вспомнил Ородрета - как тот стоял за троном брата – бледное золото волос, чуть рассеянный взгляд, тихий голос.
- А на деле – мои братья. – Маэдрос не спрашивал, утверждал. Он прекрасно понял, что оставил Финрод недосказанным. – Почему же Келегорм открыто не потребовал себе Венец? Он – создатель города. А в последнее время в основном его дружина хранит Нарготронд.
- Теперь ему можно не спешить. – Пожал плечами Финрод. – Хотя Артаресто не столь податлив, каким кажется.
- Я поговорю с ними, Финрод. Прямо сейчас.
Финрод резко выпрямился:
- Нет, Майтимо. Тебя не обманешь – ты с самого приезда понял, что власть моя стоит не на твердых опорах. То, что произошло на Совете – не случайная и мимолетная вспышка недоверия нарготрондцев. Высказавшись на Совете, я остался уязвим и Келегорм с Куруфином не преминули этим воспользоваться. Но! - Резко произнес он, останавливая собиравшегося заговорить Маэдроса. – Я сам отказался от власти. И назад ее не приму. И Венец Нарготронда – не игрушка, что отняли у ребенка проказливые сорванцы, готовые вернуть ее обиженному по первому слову старшего брата. Они ничего не знают о тебе. И думаю, не узнают до утра, как я и обещал.
Маэдрос устало потер переносицу:
- Значит, ты и еще десять твоих особо верноподданных собираетесь захватить Тол-ин-Гаурхот?
- Отчего же захватить? – Мягко ответил Финрод. – Мы попытаемся, укрывшись чарами, выкрасть пленника. – Маэдрос посмотрел на брата с иронией, но Финрод продолжил. – Нужная тебе дорога тоже пролегает через Тол-Сирион.
- Одна из дорог. – Возразил Маэдрос. – Остались еще проходы у Химринга.
- Рядом с военной крепостью, неизменно подвергающейся набегам? – Улыбнулся Финрод. – Успех пройти незамеченным там и вовсе ничтожен.
- И все же пройти мимо орков легче, чем мимо Тху!
- Решай сам. Я разбужу тебя утром, перед нашим уходом.
- Тол-Сирион, проходы у Химринга… - Прошептал молчавший весь разговор и почти позабытый Маглор. – Ты.. Ты… Майтимо! Ты идешь в Ангбанд? Зачем?
- Благородный король Дориата, - горько произнес Маэдрос, чувствуя опустошенность в душе от всего произошедшего. – Потребовал Сильмарилл в обмен за руку своей дочери. И, если я некогда дал Клятву, не останавливаться ни перед чем, чтобы добыть их, я…
- Я иду с тобой! – быстро произнес Маглор. – Я не желаю вновь остаться и смотреть, как ты один уходишь в земли Врага.
- Думаю, - произнес Маэдрос, глядя на Финрода. – Все же не совсем один. Хотя бы часть пути.
Финрод внезапно улыбнулся:
- Все будет зависеть от того, добьемся ли мы успеха на Тол-Сирион. Ведь потом мне, князю-не-Правителю, все равно нечем будет заняться. И…я не верю, что ты смог пересечь Завесу Мелиан и встретиться с Лютиэнь, чтобы полюбить и быть любимым в ответ – лишь по воле случая.
Маглор упал на колени и схватил старшего брата за руку.
- Ты снова доверяешься доблести двоюродного брата, даже когда я сам предлагаю свою помощь? – Лицо его потемнело. – Но ты не можешь мне запретить – или я еду с тобой, или следую за тобой, по твоим следам, куда бы ты не направился!
- Это не твоя клятва, - тихо произнес Маэдрос. – Это не твоя невеста.
- Я знаю! – Вскричал Маглор. – Моя невеста погибла в Альквалонде. Я никогда больше не увижу ее. Но тем сильнее та любовь, что у меня осталась – любовь к тебе, брат. Та самая, что ты мне щедро дарил мне, когда я был всего лишь ребенком, и не понимал, почему гром гремел в небе или ссорились наши отец и мать.
Маэдрос положил ладонь на щеку брата, пытаясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы.
- Как мне убедить тебя остаться?
- Тебе это не удастся.
Маэдрос покачал головой:
- Я не стану причиной твоей гибели, Макалауре.
- Не станешь. Теперь я могу точно это сказать, брат.
Они замолчали, глядя в глаза друг другу.
Наконец, Маглор встал и расстегнул плащ.
- Думаю, я останусь этой ночью с тобой, Майтимо.
Финрод, молча наблюдавший за ними, только усмехнулся чему-то и сказал:
- Хорошо, я разбужу вас утром. – И вышел, тихо прикрыв за собою дверь.

Обидно, но на этом
КОНЕЦ.

Словарик:

Tindуmerel – от «Tindуme»- «сумерки»
или сложено из корней «Tindу» («сумерки») и «mer» («желать»)?( Q)

hiril nнn - Моя леди (S)

aranya - Мой Король (Q)

vanimawend - Красивая дева (Q)

meleth-nнn - Моя любовь (S)

Примечания переводчика:

- У автора Маэдрос направляется в Нарготронд через Дургонтеб, хотя у меня нет уверенности, что путь из Химринга в Нарготрод после Дагор Браголлах пролегал именно там.

- Об участии Келегорма в строительстве Нарготронда сказано в «Истории Средиземья». Хотя это, если не ошибаюсь – черновой вариант.

- Если найдется желающий сравнить перевод и оригинал, то он найдет, что я сильно изменила Пролог и Вторую часть. Причины – в Прологе - у автора не очень внятно изложена история встречи Берена и Маэдроса. Кроме того, обстоятельства этой встречи в оригинале в Прологе и в рассказе Маэдроса во Второй части почему-то различны. Я вывела «среднее арифметическое». Вторая часть - в оригинале, Маэдрос (как и Берен у Толкина) прямо просит у Финрода помощи… и тот соглашается. Нашла этот момент несколько неправдоподобным. Учитывая, что Берен еще жив, а Финрод – Фелагунд, а не Джинн из лампы, и не выполняет желания того, кто просто предъявит ему кольцо. Кроме этого, малопонятно, что именно сказал Финрод на Совете, если он не мог рассказать - ни о цели путешествия, ни о присутствии Маэдроса в Нарготронде. Просто отказался от власти? К чему тогда «Те, кто верен мне, пусть следуют за мной!».

- Вопрос – «А зачем вообще было переводить такую вещь, тем более, если она незаконченная?». Да просто я Маэдроса люблю.

Вопрос: Понравилось?

1. Да		9	(81.82%)
2. Нет		2	(18.18%)
Всего:		11

@темы: Толкин, Маэдрос, Лютиэн, Перевод, Сильмариллион

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Милая вещица. ИМХО придется по вкусу антислэшерам, слэшерам и другим хорошим людям.

Милая вещица. ИМХО придется по вкусу антислэшерам.
И слэшерам
И другим просто хорошим людям.

Слушайте хорошую песню и поднимайте себе настроение клипом, одним словом.





ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Штучка французская, т.е. рейтинговая (R).

@темы: Веселое, Позитив

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Приветственное!

Обычно я не приветствую ПЧ (так уж сложилось).
Но сегодня я сделаю исключение!
Поскольку большинство из вас нашли меня благодаря последним мои переводам (и бескорыстной помощи Эрл Грея ), то в качестве приветственных подарков:

slavok.name/images/twb/zayci.jpg

blog.not-a-kernel-guy.com/wp-content/uploads/20...

img0.liveinternet.ru/images/attach/b/0/10340/10...




Поместить картинки напрямую в дневник, увы, не могу - "Фотошоп" сложил мне фигуру из трех пальцев, и картинки не подходят по размеру.

@темы: друзья, Позитив, ПЧ

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра